Похоже что русский рок переживает сейчас трудное и драматическое время. Из старых групп составлявших некогда "первый эшелон" отечественного рока, реально существуют и ведут концертную деятельность только АЛИСА, НАУТИЛУС ПОМПИЛИУС, АУКЦИОН да еще несколько групп следующего поколения. Одни уходят в студии, другие возвращаются в маленькие залы и подвалы. Означает ли это что конец русского рока или начало нового периода? Судя по всему, недавно с концертных площадок страны ушла еще одна группа – ДДТ. За комментариями мы обратились к ее лидеру Юрию Шевчуку.

— Русский рок часто принято считать в достаточной степени политизированным. Однако процессы, происходящие в нем сейчас, говорят о том, что политика уходит в прошлое.

- Наш рок "сдох" на политике, но я говорю об этом не как пессимист. Та политика, которой мы занимались и которая отражена в творчестве любого из нас, даже великого Башлачева, была естественна, это была идеализированная, конечно, борьба граждан за республику. И, как ни странно, именно род политического движения, поиска пути освобождения и выхода объединили всю эту тусовку рок-н-ролла — мы раньше были действительно вместе. Но когда мы встали на путь нравственных поисков, быть вместе оказалось сложней, и все сразу разрушилось. И дело не в том, что, как говорят, все обожрались и никто не знает, что делать. Просто происходит колоссальный нравственный поиск Бога внутри каждого из нас, а это совершенно индивидуальная работа. Это не общественный труд — поиски Бога, на этом пути я не верю, в какие бы то ни было секты, сообщества и товарищества, здесь каждый идет сам по себе. Я иду сам по себе, Костя идет сам по себе, Гребенщиков — сам по себе, и Ревякин — тоже.. Это нормально. И плакать о том, что "движения" нет, все разрушилось, вспоминать старые добрые времена, рок-клуб — это все для старушек, у которых еще не выпали волосы, монстров рок-н-ролла. Может, это для Гены Зайцева, но не для нас. Я считаю, что мы идем гораздо дальше. Время стадионов и митингов прошло, и прошло очень быстро. "Движение", акции "против" - это скучно, неинтересно, они сейчас мертвы и ничего не значат. Если, конечно, не стукнет опять какое-то политическое давление, переворот или как угодно это называй — тогда каждому надо будет опять стать гражданином по большому счету. Можно быть борцом против тирании, но вместе с тем нужно не забывать о душе. А это сложно совмещать, я сейчас только об этом думаю и размышляю.

Я скажу коротко о наших планах. Скоро должна выйти "ОТТЕПЕЛЬ" — это блок песен 1987 года, начала ленинградского периода. Сейчас мы записываем "ПЛАСТУН", блок песен 1988—1989 года. Потом будем писать более поздние песни — "Еду я на Родину", "Последняя осень" и несколько новых, давать концерты мы не собираемся вовсе — здесь, как в футболе: чтобы забить мяч с разворота, нужно видеть поле, а сейчас мало кто из нас его видит.

— Но, надеюсь, это не означает, что ДДТ запишет все песни, которые есть, и затем прекратит существование?

— Может быть, и так. Потому что настолько не хочется делать то, что мы делали, катастрофически не хочется...

— Не хочется играть?

— Вообще жить, как мы жили. Не хочется опять топиться в суете, дрязгах, отношениях, связанных с тем дурацким шоубизнесом, в который мы вляпались и который прохавали "от" и "до". Нам нужно оглядеться и, если мы сможем, если хватит у нас сердца и души, ума и таланта, начать какую-то деятельность на качественно ином уровне – тогда, конечно, мы будем жить дальше. А если нет, то ни в коем случае и не свистну и группа не соберется, это решено. Нам нужно отдохнуть — может, год, может быть, два. Мы и по Западу это знаем: РОЛЛИНГ СТОУНЗ в свое время по три года не записывались и не давали концертов, Леннон не пел. Я не примеряю чужие судьбы и рубашки на свое тощее тело, но я понимаю этих ребят, это каждый проходит, наверное. Мы все безумно любим друг друга и совершенно спокойно решили оглядеться, подумать. Причем на пике — нас зовут сейчас в тыщу городов, предлагают концерты, все, что хочешь, но я считаю, что наше решение верно. Но прежде нужно освободить пространство впереди — песни, о которых я говорил, практически не записаны, нужно освободиться от них и больше к этому не возвращаться.

— Дело принимает серьезный оборот — распадаются многие группы АКВАРИУМ, группы ЗВУКИ МУ ТЕЛЕВИЗОР, не дает концертов ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА и не собирается впредь, теперь — вы.

— Я считаю, что это правильно, иначе и быть не должно. Если бы все продолжали так же петь и бить в этот бубен, дуть в эту дуду, я бы просто разочаровался во всех этих людях и в Петре Мамонове, и в Гребенщикове, и во всех остальных. Это естественный путь, и здесь мы шагаем более—менее вместе, что только радует. Все-таки, несмотря на то, что все мы, очень разные, нас объединяет какой-то общий поиск. Так же, как объединило наше всеобщее рождение... в прошлом веке.

— Появились ли, на твой взгляд, за последнее время новые кайфовые группы?

— Такого кайфового — нет, к сожалению, ничего не слышал, но это не значит, что я объективен. Сейчас есть масса новых групп с необычайной энергией, но это не то, что меня сейчас мучает и волнует. Я не говорю, что они работают "не на том уровне" - нет, не правда это, здесь нельзя быть снобом и ханжой. Но пока что они завоевывают слушателей, мир, то есть расчищают себе пространство путем использования природной силы, путем энергетических битв. Ну а наша тусовка, группы, о которых мы упоминали, они не то чтобы пошли удачнее и дальше, просто они сейчас совершенно другим больны. И поэтому, когда я слушаю новые мелодии, они Не вызывают отзвука в моей душе. Мы тоже раньше бились тем же оружием, энергетикой, но, понимаешь, это не самое главное сейчас.

- Старые группы сходят с круга, новые, похоже, делают что-то не то — можно сделать вывод, что русский рок угасает?

— Нет.

— Тогда, может быть, это передышка?

— Скорее даже не передышка, а как раз наоборот. Сейчас как раз-то и идет колоссальная борьба, самая драматичная, момент очень серьезен. Просто это не имеет внешних проявлений, но внутри у каждого, - я глубоко убежден, все клокочет — бури, пожары н землетрясения. Все экологические ниши, которые мы сейчас оставляем, занимает попса, забивает собой все, как гречневая каша с небес, и нам тут не место. Это битва за любовь, и я сейчас очень чувствую ее. Но биться за любовь стоят только средствами любви, и никаких "против", против того или этого — сейчас надо только "за". Понимание любви у рок-н-ролла и попсы - полярное, это два разных лагеря по сути. Они предлагают свою концепцию, мы — свою, но они проиграют эту битву, заведомо проиграют.

Для меня главное — записать сейчас все, что сделано сложить — пускай оно лежит хоть до скончания века, главное — освободиться и начать все полностью заново. Не знаю, смогу ли я, это очень сложно, но я полон надежд.

оригинал статьи