17 ФЕВРАЛЯ - день трагического ухода Александра Башлачева, человека, служившего символом рок-эпохи честного и бесшабашного "времени колокольчиков". Человека, ставшего кульминацией этого времени и одновременно его эпилогом.

Феномен песен Башлачева в том, что они вообще не умещаются ни в рамки рока, ни в рамки поэзии. Это то, что выше искусства, то, что над ним. Эти песни - сама жизнь. "Каждую песню надо оправдать жизнью. Каждую песню надо обязательно прожить", - говорил Саша. Песни Башлачева до краев наполнены любовью и болью, которые придумать просто невозможно, если ими не живешь.

Любовь в песнях Башлачева поднимает каждого, даже самого ничтожного, до небес, она по-христиански велика и проникнута той же пронзительной болью за людей, что когда-то привела Христа на распятие. Помните заповедь - "возлюби ближнего своего"? У Башлачева - "всех на свете обними", "нет тех, кто не стоит любви", мольба-крик: "пожалейте сестру, как брата, - я прошу вас, а то помру!". Саша признавался: "Я всех люблю на самом деле, даже тех, кого ненавижу". Ведь и ненависть, по его словам, это "просто оскорбленная любовь".

Великая любовь должна быть оплачена самой дорогой ценой. Ранняя смерть - цена жизни поэта истинного. Говорить о любви и смерти с абсолютным бесстрашием - право такого поэта. Одна из лучших песен А. Башлачева, "Посошок", о величии человека перед лицом собственной смерти, человека, которому дан великий дар - дар любви.

ПОСОШОК

Эх, налей посошок, да зашей мой мешок -
На строку - по стежку, а на слова - по два шва.
И пусть сырая метель мелко вьет канитель
И пеньковую пряжу плетет в кружева.

Отпевайте немых! А я уж сам отпою.
А ты меня не щади - срежь ударом копья.
Но гляди - на груди повело полынью.
Расцарапав края, бьется в ране ладья.

И запел алый ключ. Закипел, забурлил.
Завертело ладью на веселом ручье.
А я еще посолил. Рюмкой водки долил.
Размешал и поплыл в преисподнем белье.

Перевязан в венки мелкий лес вдоль реки.
Покрути языком - оторвут с головой.
У последней заставы блеснут огоньки,
И дорогу штыком преградит часовой.

- Отпусти мне грехи! Я не помню молитв.
Если хочешь - стихами грехи замолю,
Но объясни - я люблю оттого, что болит,
Или это болит, оттого, что люблю?

Ни узды, ни седла. Всех в расход. Все дотла.
Но кое-как запрягла. И вон - пошла на рысях!
Эх, не беда, что пока не нашлось мужика.
Одинокая баба всегда на сносях.

И наша правда проста, но ей не хватит креста
Из соломенной веры в "спаси-сохрани".
Ведь святых на Руси - только знай выноси!
В этом высшая мера. Скоси-схорони.

Так что ты, брат, давай! Ты пропускай, не дури!
Да постой-ка, сдается и ты мне знаком...
Часовой всех времен улыбнется: - Смотри! -
И подымет мне веки горячим штыком.

Так зашивай мой мешок, да наливай посошок!
На строку - по глотку, а на слова - и все два.
И пусть сырая метель все кроит белый шелк,
Мелко вьет канитель да плетет кружева.

оригинал статьи