на главную
главная » книги
Алексей Рыбин. Кино с самого начала
  Глава 10 (1) предыдущая к содержанию следующая


Нетрудно представить себе, какую суету и нервотрепку переживают работники театра, приехавшего куда-нибудь на гастроли. И вот я вместе с коллегами-монтировщиками три или четыре дня не вылезал из Театра сатиры, где должен был теперь три недели гастролировать наш ТЮЗ, разгружал машины с декорациями, таскал декорации из одного угла сцены в другой, монтировал и разбирал выгородки спектаклей, вешал и перевешивал одежду сцены, пока все не вошло в налаженное русло. Начались спектакли, я переписал в свою записную книжку график выходов на работу и получил, наконец, возможность немного прийти в себя, оглядеться и позвонить моим московским друзьям.

Рыженко к этому времени уже переехал с Комсомольской площади на Арбат, но вездесущий Пиня снабдил меня в Ленинграде новым Сережкиным телефонным номером.

Сережка говорил со мной так, будто я вовсе и не уезжал из Москвы четыре месяца назад, и как начал встречать с ним Новый год, так с тех пор и гуляю в столице. Это была, как я потом заметил, его обычная манера разговора.

- А-а-а, Рыба? Привет, привет! Ты где?

- В Театре сатиры.

- Ну-ну, культурно развиваешься?

Я вкратце обьяснил причину моего появления в Москве и сказал, что уже достаточно культурно развился, а теперь есть немного свободного времени, и я хотел бы отдохнуть и встретиться с друзьями.

- Ты сейчас уже свободен? - спросил Сережка.

- Нет, только после десяти вечера.

- Я сейчас еду к Липницкому, - сказал Сережка, - подтягивайся туда.

- А это удобно? Я же его не знаю.

- Все нормально. Я ему скажу, что ты приедешь, он будет только рад. Он уже про вас наслышан. Давай, подтягивайся, выпьем, видик посмотрим, заодно и с Липницким познакомишься - это очень интересный человек.

Я уже знал, что это интересный человек - и Майк и Борис постоянно в своих рассказах о поездках в Москву упоминали это имя, и мне, конечно, хотелось познакомиться с Александром лично.

Где-то к одиннадцати вечера я добрался до нужного места - от театра до Каретного ряда было лишь две троллейбусных остановки, но я предпочитал ходить по Москве пешком - больше впечатлений оставалось от таких пеших прогулок.

Одиннадцать - не самое позднее время для битников, а уже тем паче, для новых романтиков. И для гостей Липницкого, как выяснилось, - тоже. Едва я переступил порог этого дома, как хозяин - лысеющий высокий мужчина, разумеется, с бородой, троекратно расцеловал меня и представил гостям:

- Это Рыба, панк из Ленинграда.

О, Господи! Снова - панк. Но никого переубеждать у меня не было никакой возможности - на экране телевизора буйствовала группа "Токинг Хэдс", и вести связную беседу в такой обстановке было затруднительно. В гостях у Александра в тот раз была группа МАШИНА ВРЕМЕНИ в полном составе, и я сразу понял, что выпить они не дураки - количество пустых, полупустых и полных бутылок на полу и на круглом столике у стены внушало уважение. Познакомиться поближе с МАШИНОЙ мне в этот день не удалось - меня тут же перехватил Сережка, и мы с ним вместе принялись вспоминать новогоднее веселье, выпивать - закусывать и рассказывать хозяину о ленинградской Новой Волне.

В этом доме мне суждено было потом бывать еще очень много раз - и не только мне, а и Витьке, и Марьяше. Сашка Липницкий - это просто удивительный человек. Если начать вспоминать, сколько добра он сделал нищим ленинградским музыкантам, то это займет всю мою историю, но будет только первой главой - здесь форма повести не подходит, нужно писать что-нибудь в жанре романа-эпопеи. Кто из нас не ночевал здесь, не получал вкусный горячий обед и участие в не всегда мягких ударах судьбы, которые порой испытывали в Москве музыканты. Сколько фильмов и музыки пересмотрено по Сашкиному видео, сколько раз он увозил похмельных рокеров к себе на дачу и там ставил на ноги... Все это касается не только ленинградцев - здесь, в доме, стоящем в одной минуте ходьбы от Петровки, 38, был если не всемирный, то уже во всяком случае всесоюзный рок-салон, где можно было встретить рано или поздно любого музыканта любой группы...

Рыженко утащил меня ночевать к себе на Арбат, и с этого дня в гостиницу, где расположились мои товарищи по работе, я почти не ездил - ночевал то у Сережки, то на Петровке - у Липницкого. Спустя неделю я чувствовал себя совершенным аборигеном в Москве - каждое утро бежал на работу, потел в набитом троллейбусе Садового кольца и замечательно ориентировался в московских спиралевидных улицах и в расположении продовольственных магазинов. Конечно, встречался я и с Артемом - он достал мне пластинки ЭксТиСи и Сквиа, и я ездил к нему в гости на Каховскую. Завел я здесь в этот период и еще кое-какие знакомства в кругах людей, занимающихся подпольным шоу-бизнесом, что очень пригодилось группе КИНО спустя несколько месяцев.

Витька теперь всюду ходил с Марьяшей. Раньше они встречались только у кого-нибудь в гостях, на разных вечеринках, теперь же постоянно были вместе. Таким образом нас стало трое. Марьяша хоть ни на каком инструменте и не играла, но Витька сказал, что она - третий полноценный член нашей группы - гример, костюмер и художник. Я не протестовал против такого расклада - Витьке она явно нравилась, общий имидж не портила, а наоборот, помогала его поддерживать и не командовала, что вообще-то свойственно слабому полу. К этому времени мы четко распределили обязанности и права внутри группы - Витька стал директором в области творческих вопросов, я - директором, администратором и завхозом в одном лице. Ну и гитаристом, конечно. С началом лета группа КИНО переживала очередной творческий подъем - после записи альбома у нас были вынужденные три недели "отпуска" в связи с моей московской командировкой, теперь мы снова встретились у меня на проспекте Космонавтов, соскучившиеся друг по другу, по нашей музыке, и чувствовали, что идет, идет дело, что все отлично - это был, пожалуй, самый чудесный период нашей работы. Приезжал Вишня и без конца нас фотографировал, потом мы ехали к нему через весь город, и целыми ночами Вишня печатал фотографии, а мы играли ему нашу музыку, чтобы, не дай Бог, Алексей не свалился на стол с ванночками проявителя и фиксажа, уснув от сухого вина и позднего часа. У меня уже, что называется, "были заделаны" несколько концертов в Москве, но все планировалось начать с приходом осени - шоу-бизнесмены сказали, чта лето - не сезон. И в городе мало народу. В Ленинграде летом тоже стало попросторнее - железнодорожные и авиабилеты стоили еще достаточно дешево, и горожане использовали "солнечные дни" дома, стремились проводить их подальше от города. Витька тоже собирался на юг вместе с Марьяшей, но ближе к августу, я же планировал в августе съездить еще раз в Москву и отдохнуть, сменив обстановку, и конкретно договориться о предстоящих наших наездах в столицу.

А пока мы отдыхали - попивали, поигрывали, гуляли, ездили к Вишне и уже строили планы на запись второго альбома - дома у Алексея. Домашняя студия Яншивы Шелы, это псевдоним Алексея, росла не по дням, а по часам. Марьяша написала и нарисовала обложку для первой записи - "45". Сорок пять минут играла наша музыка на пленке, и Марьяша поэтому так и написала: "45". Борис сообщил нам, что планируется большущий концерт - десятилетие АКВАРИУМА, где могут выступить все, кто любит АКВАРИУМ и кто придет на юбилей. Ну и сам юбиляр, разумеется, тоже выступит.

Концерт планировался в общежитии Кораблестроительного института - где-то в Автово. Марьяша жила неподалеку, и мы с утра собрались у нее для примерки и окончательной подгонки костюмов, которыми собирались потрясти зрителей и порадовать АКВАРИУМ.

Дома у Марьяши жила маленькая черненькая, но жутко злая собачка, которая все время всех кусала - и Марьяшу, и ее маму, и Витьку, который бывал здесь довольно часто, ну и меня все норовила цапнуть. Собачку привязали наконец-то к какому-то шкафу, и мы занялись нашим туалетом: Витька крутился перед зеркалом в белых кружевах и сверкал стеклянными "драгоценными" камнями, я натягивал на себя совсем уже нечеловеческий наряд - костюм ПТИЦЫ из ТЮЗа, переделанный Марьяшей и мной в костюм РЫБЫ... Из динамиков Марьяшиного проигрывателя неслись квакающие, заунывные звуки древней, не то китайской, не то японской музыки - Марьяша почему-то считала, что Витьке должно нравиться все, что так или иначе связано с Востоком, вероятно, из-за его корейской крови. Но наши вкусы все-таки больше были ориентированы на Запад, и глубокомысленное чмоканье, приправленное злобным рычанием привязанного пса, царапающего в бессильной животной ярости шкаф, паркет и все остальное, до чего он мог дотянуться своими короткими лапами, не очень-то веселило, хотя и успокаивало.

Предстоящий концерт должен был быть не обычным сэйшеном, планировался настоящий праздник. 10 лет - это не шутка, и поэтому принимались всяческие меры предосторожности, чтобы мероприятие по какой-либо причине не сорвалось. В частности, все были предупреждены о том, чтобы не собираться перед концертом толпами на улице и не бродить вокруг общежития в привлекающем внимание блюстителей нравственности и порядка виде. Поэтому мы с Витькой замаскировались, как могли: он спрятал свои кружева под широким плащом, я надел на свой птицерыбный наряд клетчатый пиджак, Марьяша же выглядела совершенно обычно, в маскировке не нуждалась, и мы отправились в гости к АКВАРИУМУ.

Все было подготовлено идеально - конспирация высшего класса! Десять лет подполья научили многому и АКВАРИУМ, и публику. В небольшом зале стоял полный комплект аппаратуры, не очень мощной, но достаточной даже с избытком для такого помещения. Все собрались вовремя, сильно пьяных тоже не было. В первом отделении должны были играть гости, во втором - юбиляры. Среди гостей, кроме нас, были СТРАННЫЕ ИГРЫ - так стала называться группа Давыдова, АУ во главе со Свином, группа Дюши Михайлова (ПИЛИГРИМ, ОБЪЕКТ НАСМЕШЕК), носящая скромное название 03 (НОЛЬ ТРИ), и еще три-четыре команды - все, как одна, молодые и прогрессивные.

  предыдущая к содержанию следующая
Hosted by uCoz