Подведены итоги опроса "Человек года", который в декабре проводила "Молодая гвардия". Среди самых популярных личностей назван Борис Гребенщиков. Это не случайность. Легко заметить простую закономерность — все, попавшие в "список популярных",— "пионеры". Все совершили что-то впервые в области, в стране, в мире...

Борис Гребенщиков — тоже первый. Причем не только в том, что он — один из основоположников советского рока, но и в том, что теперь он — первый рок-исполнитель, записавший американскую пластинку "Радио Тишина".

В связи с изданием этого альбома в нашей стране в Пресс-центре Министерства иностранных дел СССР состоялась пресс-конференция Бориса Гребенщикова для советских и иностранных журналистов.

- БОРИС, почему песни написаны на английском языке? Это было требование CBS?

— Во-первых, я не тот человек, которому можно диктовать какие-либо условия. Заставить человека писать вообще нельзя, тем более русского — по-английски. Этот диск на английском потому, что мне самому было интересно посмотреть, получится у меня или нет. Интересен сам результат.

— Почему в Америке работали вы один, кусками — АКВАРИУМ, а не вся группа целиком?

— Причины чисто финансовые. Если приглашать всю группу, то кто бы за нее платил?

— А как отреагировали на ваш успех музыканты АКВАРИУМА?

— Насколько мне известно (если они от меня ничего не скрывают), реагировали нормально. Никаких страстей, слез и всего остального не было. Ждали, когда я вернусь, чтобы заняться делом. То, что они без меня делали в своей группе ТРИЛИСТНИК, тоже очень интересная музыка. Сейчас мы опять вместе. И сегодня у нас даже интереснее, чем раньше. Так что с АКВАРИУМОМ ничего не произошло.

— Не жалеет ли Борис Гребенщиков, что он почти два года работал в Америке, в то время как на Родине происходила масса интересных событий?

— Нет, не жалею. Попробуйте мне назвать что-нибудь, что за эти два года здесь происходило, а я это пропустил, не участвовал. Я такого не знаю.

- Кроме чисто творческих планов при записи пластинки, была ли подспудная мысль или честолюбивая мечта попасть в "Биллборд"?

— Честно говоря, мне этот "Биллборд" по фигу. Мне было просто интересно работать в нормальных студийных условиях, где техники не забывают, куда какой кабель включен, и не стирают по ошибке запись. Умеют работать! В России я с таким пока не сталкивался. Там же получил все сполна, наработался всласть. Посмотрел, как это делается у людей.

Появление моего альбома в "Биллборде" — это, конечно, хорошо, но сам процесс записи еще лучше...

— Собираетесь ли вы и дальше работать с кем-нибудь из западных рок-музыкантоа? Кто из них более близок вам духовно?

— Я теперь работать ни с кем не буду, а буду жить в свое удовольствие. Если захочется с кем-нибудь что-то записать, то запишу. Нет, конечно, есть много идей, но пока все это не осуществится, об идеях говорить бессмысленно. Что случится, то случится.

А что касается второго вопроса, то я не могу вам назвать конкретных людей. Они все мне близки. Всем им, кого принято называть суперзвездами, свойственна одна очень хорошая черта: им не нужно выделываться. Они уже все доказали и поэтому ведут себя как нормальные люди.

— Вам представлялась уникальная возможность: в течение полутора лет общаться с представителями так называемого шоу-бизнеса. Воспользовались ли вы этой возможностью, чтобы продвинуть советскую эстрадную или рок-музыку на западный рынок?

— Понимаете, если бы у меня была возможность что-то сделать с советской эстрадой, я бы ее уничтожил. Я ее не люблю.

Советский же рок продвигать никуда не надо, потому что он сам движется достаточно успешно. Я думаю, что если взять, например группу ВОДОПАДЫ ИМЕНИ ВАХТАНГА КИКАБИДЗЕ, то как ее на Запад ни продвигай, никуда не продвинешь. А здесь она очень нужна. ПАРК ГОРЬКОГО наоборот, если верить любимому вам "Биллборду", весьма успешно гастролирует. Хотя мне лично то, что я у них слышал, неинтересно. Так что продвигать никуда ничего не надо. То, что хочет выйти,— выйдет. На самом деле это все в руках божьих. И делается не по желанию людей — у меня такое ощущение. Я двадцать лет за этим наблюдаю и никакой человеческой воли тут не вижу. Меня, например, тоже никто не продвигал. Меня просто нашли. А чтобы нашли именно тебя, надо работать, вот и все. Весь секрет.

— Судя по тому, что вы здесь сказали, создалось впечатление, что вы довольны этой своей работой. Так?

— Дело в том, что так или иначе это — двенадцатый альбом АКВАРИУМА. Я все-таки продолжаю считать эту пластинку работой АКВАРИУМА, хотя он на ней присутствует не весь и не везде. Но по духу, по настроению, по экспериментальности, в конце концов,— это чистый АКВАРИУМ. Потому что в принципе — это чистая афера. Я все-таки не американец и не англичанин, английский язык мне не родной. Взять и написать пластинку на английском — все-таки это афера.

Очень интересно было работать с Дэйвом и со всеми остальными. В этом смысле — это удача. Неудача же в том, что этот альбом получился хуже, чем "Оркестр Клуба одиноких сердец сержанта Пеппера". Я бы хотел, чтобы он получился не хуже. Но для этого, видимо, нужно прожить там столько же, сколько прожили БИТЛЗ, по крайней мере.

Так что есть и плюсы, и минусы, но я от него не отказываюсь. Я им очень доволен в той мере, в какой им можно быть довольным, когда у нас на запись было реально две с половиной недели.

— Некоторых ваших фанатов настораживает легкий налет попсовости в новом альбоме.

— Я не знаю, что имеется в виду под "легким налетом попсовости". Пластинка очень прилизанная — этo факт, и в этом, безусловно рука Стюарта. Когда материал микшируется, абсолютно непонятно, что получится, потому что все звучит громко. А потом уже поздно что-то делать. Это был хороший урок.

Но меня это не слишком волнует. В конце концов, зa 18 лет существования АКВАРИУМА выпустить пластинку с коммерческим звуком тоже интересно.

— Есть ли у вас какие-либо замечания к CBS по организации работы или все идеально?

— Мои знакомые уже не раз упрекали меня, что я очень нетактично отзываюсь о фирме CBS. Я не хочу обижать фирму, много сделавшую для меня. Замечательная фирма. Живет в прекрасном и большом доме. Замечательно работает, тем более если сравнить с "Мелодией".

Правда, обложку они так и не смогли сделать как надо, несмотря на месячную битву с ними. Факт и то, что в то время, как мы выступали в США, мои пластинки продавались лишь в половине городов. В других городах они были или уже распроданы, или их недослали, или же прислали ящик с пластинками якобы моими, на самом же деле с чужими. Во многих городах рекламы вообще не было.

— А какое впечатление осталось у вас о работе посреднической фирмы "Белка Интернейшнл"?

— О, ее сотрудники работали, как волки! Без них ничего не получилось бы. Кстати, сама идея этой записи принадлежит именно им. Поэтому сколько ни хвали, все равно не захвалишь.

— Сколько пластинок нужно продать в США и других странах, чтобы окупить те средства, что были затрачены, и получить прибыль?

— Этот вопрос не ко мне. Я по поводу продажи, как, впрочем, и вообще финансов, ничего не знаю. Мое дело сочинить и записать. Все остальное — вне моей компетенции и, честно говоря, меня не интересует.

Знаете, за эти полтора года я научился очень важной вещи: как только человек начинает думать о деньгах, все мысли о творческой деятельности надо забыть. Совмещать эти вещи невозможно! Я это и раньше знал, но на теоретическом уровне. А там с утра подумаешь о деньгах — и уже целый день ничего делать не можешь. А то и следующий день...

— Чему еще научила вас работа в США?

— Я научился гораздо больше ценить то, что происходит у нас здесь. Все-таки лицом к лицу лица не увидать. Здесь есть что-то, чего там нет. Под конец меня с большой силой тянуло сюда. Это для меня был самый большой урок.

— Недавно в журнале "Аврора" была опубликована ваша сказочная повесть. Будут ли новые публикации?

— Если бог даст, что-нибудь напишется. Пока ничего нет.

— Сейчас на экраны выходит фильм "Черная роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви". Это уже вторая ваша работа с Сергеем Соловьевым. Какие у вас планы насчет дальнейшего сотрудничества? И как вы вообще относитесь к советскому кино?

— Мне плевать на советское кино в общем и целом как на класс. А вот Сережу Соловьева очень люблю, да и весь АКВАРИУМ его любит. Мне нравится наша первая совместная работа — фильм "Асса". "Черная роза..." мне нравится еще больше. А советское кино как класс. Я его не знаю, я почти ничего не видел. Хорошие фильмы мне нравятся, плохие не нравятся. И не вижу причин отделять советское кино от мирового кинематографа. Насчет же дальнейшего сотрудничества с Соловьевым скажу одно — оно будет.

— Вы будете продолжать работу с иностранными фирмами или вернетесь на "Мелодию"?

— Нет, на "Мелодию" я категорически не вернусь, поскольку: а) она не умеет делать пластинки; б) хронически не желает этого делать. Простой пример: пластинок АКВАРИУМА я нигде не могу найти — ни в магазинах Ленинграда, ни в других городах. Значит, "Мелодия" их не выпускает.

Обложку "Равноденствия" они запороли — нагло, по-хамски. О качестве звучания я даже говорить не буду, это оскорбление всем слушателям. Качество печати конвертов — на самом низком уровне в мире, наверное.

Зачем работать с такой фирмой? Проще работать с кооператорами. Они хоть деньги платят. "Мелодия" денег не платит никогда в жизни и почитает это за честь.

— Сейчас "Мелодия" переходит на новые условия работы. Если вам позвонит Сухорадо (генеральный директор фирмы) и предложит работы, вы ему скажете: я скорее сломаю гитару, чем к вам пойду. Так?

— Ну зачем? Я же человек оч-чень вежливый! Мне будет интересно, что он предложит...

Я ничего не имею против лично товарища Сухорадо и всех остальных. Когда мы выпускали первую пластинку на "Мелодии", они все к нам премило отнеслись. Замечательные люди... если забыть, что они не пожелали выделить нам часть своего студийного времени, чтобы перемикшировать записи, улучшить их звучание. Мы рассчитывали, что "Мелодия" не пожалеет на это дня два-три, но нам сказали: "Что вы! У нас нет на это ни копейки!". А сколько денег они получили с нашей пластинки? Ее продали в количестве двух миллионов, по крайней мере.

Но если "Мелодия" изменится, перестроится, как модно сегодня говорить,— можно будет подумать.

— Вы сказали, что вы человек вежливый, но сейчас за такой короткий отрезок времени успели наплевать на советское кино, пожелать смерти эстраде и заявить, что вам по фигу "Биллборд". А скажите, пожалуйста, что вы любите?

— Я очень люблю музыку, люблю творить, людей люблю, когда они не звери... Я люблю очень многое.

Не люблю ложь, обман. Еще больше не люблю, когда обманом занимаются для того, чтобы сделать деньги. А советская эстрада, "Мелодия" как раз этим, по-моему, и занимаются. Поэтому я так о них и отзываюсь.

— Вы не раз говорили, что не любите журналистов. Это так?

— Это точно: не люблю их! Как людей, может быть, и люблю, но вот как класс...

— Что же побудило вас пойти на эту пресс-конференцию?

— Контракт с "Международной книгой".

"Выходные данные" альбома "Радио Тишина".

Записана фирмой CBS Records.

Песни — на английском языке (за включением "Молодых львов" и стихов Н. Гумилева, использованных в "Китае").

Автор всего музыкального материала и англоязычных текстов — Б. Гребенщиков (кроме стихов Т. Мелори в "Смерти короля Артура").

Продюсер — Дэвид Стюарт (ЮРИТМИКС).

Продолжительность работы над альбомом — полтора года.

В записи принимали участие: почти весь состав ЮРИТМИКС, Д. Стюарт (гитара), С. Стюарт (вокал), Энни Ленокс (вокал), Рэй Купер (ударные), Крисси Хайнд из ПРЕТЕНДЕРС (вокал), Б. Манкензи. Из АКВАРИУМА — А. Титов (бас-гитара), А. Романов (флейта, вокал), П. Трощенное (ударные).

Выпуск пластинки стал возможен благодаря совместным усилиям В/О "Международная книга" и Ньюйоркской фирмы "Белка Интернейшкл".

оригинал статьи (страница 1)
оригинал статьи (страница 2)