Анастасия ДАЙБОВА, г. Екатеринбург

УЛИЦЫ

Суетлив и галантен под вечер Париж,
Украшен мозаикой окон,
Асимметричностью сросшихся крыш;
В углы и карнизы закован.

Гуляние: толпы, компании, пары –
Сложный пасьянс на свету фонаря,
Пахнут корицей древние карты –
Мастей разноцветных узорчатый ряд.

Суетлив и галантлив картавящий город.
Вальсы танцует как дань старине.
Угрюмость развеяна. Лёгкие ссоры
Как бабочки, крикнув, сгорят на огне.

Доцветают акации – жёлтое сальто –
Лепестки шелковисто шуршат.
Витрины блестят. По сырому асфальту
Экипажи, спеша, дребезжат.


ЗАКЛИНАТЕЛЬ ЗМЕЙ

Белёсый и крикливый арий!
Ты не достоин снисхожденья звёзд.
Ты, заключивший тайну в серпентарий,
Ты, в тайное сломавший мост.

Индус достоин. С чёрными плечами,
В чалме высокой, с дудочкой в губах,
Украшенной волшебными камнями
Он помнит чудеса. Он дрессирует страх.

Ни хищный капюшон, ни серебристый яд
Его не остановят. Он играет –
Глаза змеи то тихо угасают,
То колко и хитро глядят...

...Бросок. Укус горяч. Темнеет тело
индуса древнего в небесных башмаках.
Но мудрость велика: душа, смеясь, взлетела.
Её качают звёзды на руках.


ВЕСНА

За свою не укроешься спину.
Совесть, спи! Память, не шебурши!
В небе рваные тают картины,
Оседают на дне души.

Я лишь вижу – кривые ветки,
Отражаясь в витрине, дрожат...
Сигареты такие крепкие,
Дым впитает сырая душа.

Я давно прикрываю лицо
Растопыренной пятернёй.
Тучи пухнут мутным свинцом
И, качаясь, ползут над землёй.


ТЕАТР

Принц горбатый в козьей маске,
Дева в бледных жемчугах,
Ряд русалок в пёстрой ряске –
Держат лилии в руках.

И невинен и невзрачен
Этих странных лиц узор,
Их пугает гулким плачем
Птиц ночных угрюмый хор.

Вот – столпились, круг замкнули,
Зал мычит, рукоплеща...
Вот – в кулисы зашагнули,
Принц роняет плащ с плеча...

...Маски пыльные пропали,
Пудра стёрлась на щеках,
Лилии полуувяли
В их трагических руках.


В ТЕМНОТЕ

Вечереет. Крикну. Рюмка раскололась.
Алыми цветами хмель уплыл в закат.
Жутко. Затихает жизни слабый голос.
Улетают птицы. Догорает сад.

Одиноко. Страшно. Перстень бирюзовый
Одноглазым Мамочкой глянет в темноте:
"Ты – моя надежда..." Выкрик слаб... И снова
Бессмысленно сердце бьётся в пустоте.


ПИРАТЫ

Ушли джентльмены, плевав на удачу,
Сверкая серьгами в петлистых ушах.
Пропиты флаги. Расшатаны мачты.
Жилеты висят на сутулых плечах.

Кинжалы отбросив, на берег пираты
Уходят. Пиастром мелькает луна.
"Друзья! Без оглядки!.." И тонут фрегаты,
Следы на песке размывает волна...


ОСЕННЕЕ УТРО

Слетает с карниза лист порыжелый,
Серая влага приникла к окну...
Скоро морозы. Снег тонкий и белый
Над охрой душистой замкнёт пелену.

В небе теснятся пласты перламутра,
Дрожа отражаются в луже измятой...
Ах, сладко пахнет прохладное утро –
Настурцией, яблоком, мятой.

Плещется пламя в печке голландской,
Покрываются окна бледной парчой...
Осень выйдет за дверь. Сядет в шали цыганской
На скользких ступенях, с погасшей свечой.


ВЕСТЬ

Кто-то в окна глухие ногтём постучит.
Люди вскинутся, хрипло зевая.
Продирая глаза, разбирая ключи,
Двери слепо во тьме отпирая.

Кто-то тихо войдёт, подперев дверь ногой.
Скажет страшное. Зеркало треснет.
"Товарищи! Дело пахнет войной!
Убьют всех. И никто не воскреснет.

Собирайтесь! Патрон последний. Папиросу
В тонкие губы. Всё понятно? Вопросов нет?
Да, к чему излишние вопросы...
Война... И, пожалуйста, не включайте свет".