Если кто не знает, Славка Чистяков - из городка Конаково, что где-то между Москвой и Тверью - это такой человек, который пишет песни. Не "музыкант", не "поэт" - просто человек, который пишет песни. Очень хорошие песни. И, может быть, чуть больше, чем песни.

Сбудется ли это - нет,
Кончится ли это - нет,
Только лишь два слова - нет,
А я пою о том, что - да...

"Бронекартон" - запись, сделанная Я-Хой на квартирнике 2 октября - своеобразный "The best" написанного Славкой за 6 - 7 лет, в которые вошли служба в армии, игра во множестве конаковских групп и ещё много всякого-разного - интересного и не очень. Хроника взросления - переход от первых шести песен - рваных, бардачных и удивительных, в которых куча образов, вываленных как попало, обрамлена чуть ли не первым попавшимся набором аккордов, но - близость к Башлачёву (по плотности информации на единицу текста и музыки, по образности, совсем другой, нежели у Баша, не хуже, нет, не хуже, но - другой, помноженной уже не на боль-любовь-жалость к миру, а на сам этот мир - ведь то, что ЛЮБИШЬ, стараешься вместить в себя, не так ли?), некогда растерянно продекларированная КБ в "ЭНске", не кажется мне притянутой за уши. До стройных... нет, не так - практически идеально ВЫСТРОЕННЫХ вещей с раз и навсегда запоминающейся мелодикой и потенциалом хитов гораздо более чем местного значения - "Инфузория", "Трамплин", "Солдат", "Ничего", "Весна", "За То, Что...", "Радоваца"...

Если говорить о Славкином творчестве ВООБЩЕ, то первое, что я хочу отметить - это его БЕЗУСЛОВНУЮ самобытность (самое бытие?). Я долго думала, с кем бы его можно было сравнить (единственное, что пришло в голову - это то, что голос у Славки напоминает одновременно Высоцкого, Башлачёва и Чернецкого - вы представляете?), да так и не придумала - ни один из ныне живущих или уже отбывших в мир иной творцов не оставил своего ощутимого следа на этой кассете, если только Летов - чуть-чуть-чуть - в рефрене "За то, что померещилось кому-то из наших". Ага, ещё "солдатская" тема! Нет, чур меня, чур, это всё - фигня. Хотя бы потому, что Летов не служил в армии, а Славка - служил.

Каждому поколению - свои рок-герои? Славка вполне мог бы быть одним из них. Вот только было бы поколение...

Не меня ли это ищут вдали,
Не огня ли это надо тебе?
Нет, не сердце распустилось в пыли,
Да и дверцу не открыл я судьбе.
И чья это слава затмила мне солнце,
И чьё это право - взрывать моё сердце?
И, где бы я ни был, я слова и снова
Хочу только знать, что со мной остаётся...

Славка абсолютно самовольно обращается со словами, но это своеволие первотворца. Он создаёт свой язык, не согласуясь ни с какими правилами и канонами формальной лингвистики. И это не вызывает внутреннего протеста - эти события, описанные этим языком, до боли (до крика - то ли восторга, то ли отчаянья - ведь где-то там полюса неизбежно сходятся) достоверны. "Свежая песенка попахивает чудом" - разве это не главное (или единственно возможное) удивлённое признание себя как творца? Уже отсюда - всё остальное: не полудетские попытки заглянуть за грань всего-всего-всего, а БЫТИЕ-ЗА-этой-ГРАНЬЮ. И воздух ОТТУДА, прорываясь сквозь заслоны нашего неверия (чудесам неведомо, что их не бывает), прорываясь - болезненно и радостно, горько и свободно, даёт силу не только жить, но и "радоваться жизни", и любить жизнь, и любить смерть, как бы пафосно это не звучало. Солдат пойдёт в атаку, даже если он остался один из целой роты. Даже если он последний - из целой армии. Даже если надежды на победу - нет.

Потому что там, где кончается надежда, начинается весна.

С.С.