К 1986 году рок-движение оказалось единственным самообеспечивающимся заповедником свободы в тоталитарной системе (может быть, наряду с "системой" баптистов-инициативников).

Его можно изобразить в виде концентрических кругов. Внешний — круг "потребителей" рок-культуры — непрерывно расширялся по мере того, как отдельные молодежные компании получали через какого-нибудь "продвинутого" приятеля доступ к записям Майка или Шевчука (ваш покорный слуга в это время преподавал в строительном ПТУ "советское право" ("милые дети, я научу вас, как сесть в тюрьму возможно позже...") и непосредственно наблюдал этот процесс.). Второй, промежуточный круг сегодняшние журналисты назвали бы "тусовкой" — но в подпольные времена слово "тусовщик" не значило ничего хорошего (дешевый, пустой человек, "халява" — в противоположность тем, кто что-то делал, рисковал, брал на себя ответственность). Так что скажем лучше — помощники. А люди, для которых рок-н-ролл стал уже не просто развлечением, но образом жизни — по мере сил они поддерживали его существование, и если хватало фанатизма (авантюризма), пополняли ядро движения. Ядро составляли собственно создатели рок-культуры: музыканты, "писатели" (не члены СП, а те, кто записывал фонограммы на квартирных или незаконно оккупируемых казенных студиях звукозаписи), менеджеры, редакторы независимой прессы. Сплошь и рядом разные функции соединялись в одном лице, так же как в самом роке соединились музыка, театр и поэзия. Яркий пример — рижская группа ЦЕМЕНТ во главе со своим автором, солистом и одновременно президентом первого действительно самоуправляющегося рок-клуба в стране Андреем Яхимовичем. Позже я расскажу о них подробнее, чтобы читатель мог представить себе рок-движение "Live" — его нравы, систему отношений, отличия от нынешней "тусовки".

Аналогии рок-движения с авангардной живописью, литературным "андерграундом" того времени etc. беспочвенны уже хотя бы потому, что рок был не просто жанром искусства. Он выполнял еще множество функций, искусству вообще не свойственных — тех, которые в нормальном обществе относятся к сфере политики, религии и т.п.

— Это тундра — но в ней, надо, надо, надо жить! — пел А. Яхимович. Действительно — живя в социальной тундре, советский человек вынужден выл становиться сам себе сапожником, сам себе врачом и сам себе адвокатом. В принципе, ничего особенно хорошего в таком "совместительстве" не было, и то, что предлагал рок, как правило, не дотягивало ни до настоящей политики, ни до настоящей религии. Хотя, говоря словами Гребенщикова, для того времени это был "не выход — но все-таки лучший ответ". Сильные люди, составившие "ядро" рок-культуры в середине 80-х, весьма мало походили на вдохновенных романтиков и длинноволосых люмпенов наивной хиппистской эпохи; культура же, которую они создавали, для огромного числа молодых людей оказывалась практически единственной реально доступной.